Важнейшим результатом металлогенических исследований конца ХХ века на территории Карелии стало обоснование выделения в ее пределах новой благороднометалльной провинции России, предопределенное выявлением ряда месторождений и более двухсот рудопроявлений золота и платиноидов. Особый интерес представляет оценка перспектив выявления крупных благороднометалльных объектов, имеющих большое экономическое значение. Такая оценка возможна на основе анализа минерагенических закономерностей, установленных на других докембрийских щитах, в первую очередь, Фенноскандинавском, и их адаптации к условиям Карелии с учетом геологических особенностей ее территории. Принимая во внимание специфику уже известных в Карелии благороднометалльных месторождений и проявлений, целесообразно раздельно рассматривать существенно золоторудные и существенно платиноидные, а также комплексные золото-платиноидные объекты. <...>

Изучение палиноспектров и диатомей в верхневельмайской подсвите, вскрытой скв. 16 на юге Ванкаремской впадины, показало развитие зон: начала Denticulopsis dimorpha (10,5-11,5 или 8,4-8,9 млн. лет) и конца Neodenticula kamtzschatica (5,1-6,6 млн. лет) позднего миоцена. Палинокомплекс нижней зоны с определенной долей условности отражает северотаежный вариант темнохвойной палеотайги и пограничную с ней, по-видимому, еще не окончательно оформленную прагипоарктическую зону; аутоэкология представителей диатомовой флоры указывает на сезонное замерзание, возможно, и ледовитость Арктического бассейна. Палинокомплекс верхней зоны представляет собой практически сформировавшуюся прагипоарктическую зону; Арктический бассейн оставался холодным (сезонное замерзание). Кратко описаны разрез, палинокомплексы, комплексы диатомей. Вдоль северной окраины Северо-Восточной Азии, от низовий Лены до Берингова пролива, на расстоянии более 2 500 км цепочкой прослеживаются впадины, сложенные кайнозойскими толщами, представленными почти исключительно континентальными фациями. На востоке этой цепочки, на севере Чукотского полуострова, находится Ванкаремская впадина (рис. 1). Стратиграфия неогена этой обширной территории до последнего времени строилась главным образом на палинологической основе [Архангелов и др., 1979; Белая и Терехова, 1982; Бискэ, 1975; Континентальный…, 1988; Континентальные…, 1979 и др.]. Правда, на севере Чукотки имеются два разреза, которые охарактеризованы не только палинологически, но и находками диатомей, фораминифер и моллюсков: на острове Айон и у мыса Энмакай на Валькарайской низменности (рис. 1). Однако не совсем четкое стратиграфическое расчленение этих разрезов [Белая и Терехова, 1982; Гудина и др., 1984; Данилов и Полякова, 1989; Лаухин и др., 1989; Полякова, 1991; Степанова, 1989; Сухорослов, 1978 и др.] снижает их опорное значение. Корреляция же стратонов неогена Чукотки и низовий Колымы, где они на р. Крестовке и Нижнеколымском профиле имеют наряду с палинологической палеомагнитную; а для плиоцена и териологическую характеристику, затруднена. В итоге сопоставление континентальных отложений северных районов северо-востока Азии с международной шкалой, опирающейся на группы морских организмов, встречает большие трудности. Обнаружение морских отложений с диатомеями на юге Ванкаремской впадины (рис. 1, 2) позволяет внести уточнения в стратиграфию неогена не только этой впадины, но и Чукотки в целом. Трудно переоценить значение этой находки также для выяснения истории развития растительности, палеоклиматов и палеоландшафтов Берингии во второй половине неогена, поскольку комплексы диатомей здесь обнаружены совместно с представительными палинокомплексами.

В 1961 г. была опубликована первая сводная тектоническая карта Сибири и Дальнего Востока, построенная по геологическим и геофизическим данным [86]. Последние в основном использовались лишь для изображения рельефа складчатого фундамента в пределах Западно-Сибирской плиты и Сибирской платформы и установления некоторых крупных разломных дислокаций. Были намечены некоторые новые представления (по геофизическим данным) и о структуре других частей этой территории- Складчатое обрамление давалось в трактовке карты Геологического института АН СССР 1956 г. [93]. С тех пор накопились новые данные, а главное — было проведено более глубокое изучение материалов региональных геофизических исследований, позволившее уточнить предыдущие построения и, кроме того, наметить возрастное расчленение фундамента вышеназванных регионов. По отношению к складчатому обрамлению был применен специальный методический подход, обеспечивающий его расчленение на возрастные и формационноструктурные комплексы, выявляющие многостадийность, а точнее мно-готипность его развития. В несколько ином аспекте строение больших территорий в процессе их развития также рассматривается в работе М. В. Муратова, в которой выделяются комплексы главной структуры, основания и покровной [51]. Тектоническое районирование по таким признакам создает новые возможности для геологической интерпретации данных региональных геофизических исследований в первую очередь гравитационных и магнитных аномалий, поскольку обосновывает поэтажное расслоение геологической структуры на характерные аномалеобразующие комплексы, что позволяет подойти к количественной оценке их специфического воздействия. Появляется возможность выделения весьма существенных слагаемых в наблюдаемом суммарном воздействии различных факторов, в том числе весьма глубинных, отраженных в аномальных полях, особенно в поле силы тяжести. Подход к тектоническому районированию на основе учета много-типности развития довольно хорошо разработан для ряда геосинклиналей. На примере геосинклиналей Тянь-Шаня, Казахстана и Алтае-Саян-ской области, Северной Америки и других стран можно видеть, что по развитию они могут быть отнесены к разным типам, каждый из которых характеризуется своим специфическим набором осадочных, магматических и рудных формаций, а также особенностями тектонических структур. Это хорошо было показано А. В. Пейве и В. М. Синицыным [64] для Казахстана и Средней Азии и в той или иной форме отражено в построениях В. А. Николаева [56], Ю. А. Билибина [6], М. В. Муратова [51] и ряда других геологов, как советских, так и зарубежных. Изучение складчатых областей, окаймляющих Сибирскую платформу и Западно-Сибирскую плиту, позволяет выделить четыре основных встречающихся здесь типа геосинклиналей, различающихся по характеру выполняющих их осадков, вулканических пород, интрузивных комплексов, рудных месторождений и тектонических, преимущественно складчатых структур.

Одним из наиболее дискуссионных вопросов геологии позднего докембрия является вопрос о существовании палеопротерозойского (2.1-1.5 млрд лет назад) суперконтинента Колумбия. Дальнейшая история развития входивших в него древних кратонных блоков и Сибирского кратона в частности, вплоть до неопротерозойского времени также остается неясной. Согласно Конди [7] в результате распада Колумбии образовались два суперкратона – Арктика (Лаврентия, Сибирь, Балтика, Северная Австралия и Северный Китай) и Атлантика (Амазония, Конго, Западная Африка, Северная Африка и Рио де ла Плата), вошедшие затем в состав позднепротерозойского суперконтинента Родиния. Предлагаемая Конди схема отличается от сценариев дезинтеграции других известных в истории Земли суперконтинентов, которые распадались на значительно большее число кратонных блоков. Подтверждение этой схемы может внести серьезные коррективы в современные представления о процессах возникновения и распада суперконтинентов. Палеомагнитные данные по древним кратонным блокам, предположительно входившим в состав гипотетического суперконтинента Колумбия и дочерних суперкратонов – Арктики и Атлантики, могут подтвердить или опровергнуть факт их существования и наложить существенные ограничения на их конфигурацию. С этой точки зрения интересно провести сравнение соответствующих палео- и мезопротерозойских палеомагнитных полюсов для Сибири и Лаврентии. За последние годы получено некоторое количество надежных палеомагнитных определений по объектам Лаврентии указанного возрастного интервала. Для Сибири число таких данных крайне ограничено [3, 8]. Поэтому получение новых ключевых палеомагнитных полюсов для Сибирской платформы, имеющих надежную возрастную привязку и высокую степень палеомагнитной надежности, является важной задачей, решение которой позволит продвинуться в разработке мезо- и палеопротерозойского сегмента кривой кажущейся миграции полюса (КМП) и провести сравнение соответствующих сегментов КМП Сибири и Лаврентии. С этой целью в 2004-2005 гг. нами были выполнены палеомагнитные и изотопно-геохронологические исследования интрузивных тел, относимых к позднепротерозойскому магматическому комплексу севера Анабарского поднятия. Основные результаты этих исследований представлены в настоящей статье.

Восточно-Европейская платформа, в том числе территория района, приняла равнинный облик около 500 млн лет назад (к началу рифея), в результате пенепленизации[1] докембрийской складчатой системы – карелид. Важнейшим для геолого-геоморфологического развития нашей территории событием рифея – венда явилось обособление, в результате опускания участка земной коры, Московской синеклизы[2] от Украинско-Воронежского щита[3]. Изучаемая территория оказалась в области сопряжения этих двух геоструктур. В течение всего палеозоя Московская синеклиза испытывала общее опускание, а Воронежская антеклиза[1], обособившись к девону от материнской структуры (Украинско-Воронежского щита), унаследовала от нее долговременную тенденцию к поднятию [20]. Противоположными по знаку вертикальными движениями этих структур и избирательной денудацией[2] после регрессии карбоновых морей, по-видимому, и обусловлено возникновение каскада структурно-денудационных уступов, окаймляющих с юга и юго-запада Московскую синеклизу и определяющих своеобразие орографического плана юго-западного Подмосковья, а именно юго-восточную ориентировку речных долин и водоразделов. Наиболее значительному из таких структурно-денудационных уступов обязана своим возникновением восточная половина (от излома долины Угры у впадения Жижалы до устья Угры) Угорско-Протвинской низины. В каждый континентальный перерыв[3] здесь возникали и развивались крупные речные долины (рис. 1). Чередование периодов вертикального врезания и разработки долин[4] в сочетании с денудационным снижением междуречий создало обширное продольное понижение кровли коренных пород. Одновременно с указанными процессами это понижение осложнялось развитием локальных тектонических поднятий и депрессий (рис. 2). Несколько иное происхождение имеет западная половина низины. На этой территории бурением выявлена широкая палеодолина бобриковского времени раннего карбона. Это крупнейшая из выявленных погребенных долин всего юго-западного крыла Московской синеклизы [13]. Бобриковская река имела ряд притоков. Эта речная система заложилась и развилась до размеров современной долины [1] Антеклиза - пологая выпуклая складка осадочного чехла платформы. [2] Денудация - в геологии и геоморфологии – разрушение, обнажение. [3] Континентальный перерыв – отрезок геологического времени, в течение которого данная территория была сушей. [4] Следствие чередования тектонических режимов опускания и поднятия территории. [1] Пенепленизация – от слова «пенеплен» («почти равнина») – процесс образования равнины в результате денудационно-аккумулятивого выравнивания области складчатости (т.е. горной области). [2] Синеклиза – пологая вогнутая складка осадочного чехла платформы. [3] Щит – область выхода кристаллического фундамента платформы непосредственно под четвертичный чехол.

Формирование земной коры. Земная кора континентов состоит из кристаллических пород базальтового и гранитного геофизических слоев (59,2% и 29,8% соответственно от общего объема земной коры), перекрытых осадочной оболочкой (стратисферой). Площадь материков и островов составляет 149 млн. км2. Осадочная оболочка покрывает 119 млн. км2, т.е. 80% общей площади суши, выклиниваясь в направлении к древним щитам платформ [9]. Сложена она преимущественно позднепротерозойскими и фанерозойскими осадочными и вулканогенными породами, хотя в ее составе присутствуют в незначительном количестве и более древние средне- и раннепротерозойские слабо метаморфизованные отложения протоплатформ. Площади выходов осадочных пород с увеличением возраста убывают, а кристаллических пород – растут. Осадочная оболочка земной коры океанов, занимающих 58% общей площади Земли, залегает на базальтовом слое. Возраст ее отложений по данным глубоководного бурения охватывает интервал времени от верхней юры до четвертичного периода включительно. Средняя мощность осадочной оболочки Земли оценивается в 2,2 км, что соответствует 1/3000 радиуса планеты. Общий объем слагающих ее образований примерно 1100 млн. км3, что составляет 10,9% от общего объема земной коры и 0,1% от общего объема Земли. Общий объем океанских осадков оценивается в 280 млн. км3. Средняя мощность земной коры оцнивается в 37,9 км, что составляет 0,94% от общего объема Земли. Вулканические породы составляют 4,4% на платформах и 19,4% в складчатых областях от общего объема осадочной оболочки [9]. В платформенных областях и, особенно, в океанах широко распространены базальтовые покровы, занимающие более чем две трети поверхности Земли [8]. Земная кора, атмосфера и гидросфера Земли сформированы вследствие геохимической дифференциации нашей планеты, сопровождавшейся плавлением и дегазацией глубинного вещества. Формирование земной коры обусловлено взаимодействием эндогенных (магматических, флюидно-энергетических) и экзогенных (физическое и химическое выветривание, разрушение, разложение пород, интенсивное терригенное осадконакопление) факторов. Большое значение при этом имеет изотопная систематика магматических пород, поскольку именно магматизм несет в себе информацию о геологическом времени и вещественной специфике поверхностных тектонических и глубинных мантийных процессов, ответственных за формирование океанов и континентов и отражает важнейшие особенности процессов превращения глубинного вещества Земли в земную кору [6]. Наиболее обоснованным считается последовательное образование за счет деплетированной мантии океанской коры, которая в зонах конвергентного взаимодействия плит формирует кору переходного типа островных дуг, а последняя после ряда структурно-вещественных преобразований превращается в континентальную земную кору [10]. Существенный вклад в формирование океанской и континентальной коры вносит внутриплитный плюмовый магматизм более обогащенной мантии, стимулирующий образование батолитов гранодиоритов и плагиогранитов, проявление субщелочных и щелочных базитов с карбонатитами, а также специфических кислых магматических пород (пантеллеритов, онгонитов, щелочных редкометальных гранитов) [10]. Радиологические данные свидетельствуют о том, что на ранних этапах эволюции основные объемы континентальной протокоры (серые гнейсы или тоналит-трондьемит-гранодиоритовые комплексы), возможно, были сформированы в результате дифференциации и конвекции расплава первичного магматического океана в интервале 4-3,5 млрд лет, а океанской (базальты, коматииты, граниты, кремнистые и терригенные породы) – в результате мантийных магматических процессов, обусловленных импактными событиями и плюмами в интервале 3,5-2,0 млрд лет. На рубеже архея и протерозоя (2,7-2,5 млрд лет) сформировались платформенные режимы и к импактной и плюмовой тектонике присоединилась тектоника литосферных плит [11]. Примерно в это же время первичная атмосфера Земли, состоявшая из смеси CH4, H2, CO2, сменилась кислородосодержащей атмосферой, сформировавшейся за счет деятельности живых организмов и рассеяния (диссипации) водорода в космосе (азот, углекислый газ, кислород, аммиак, инертные газы и др.).

Многолетнемерзлые толщи приморских низменностей Якутии сохранили архивы данных о развитии палеоэкологических условий за последние 200 тысяч лет [Schirrmeister et al., 2002a, b]. Результаты проведенных нами мультидисциплинарных исследований с широким применением методов абсолютного датирования позволяют достаточно уверенно выделить несколько стадий развития окружающей среды. Районы наших исследований разделены неотектонической активной рифтовой зоной и находятся как на Северо-Американской, так и на Евразийском плите. Это, по-видимому, является причиной того, что представленные в них толщи занимают разные стратиграфические позиции. Отложения среднего плейстоцена обнаружены только на восточном участке, расположенном вдоль пролива Дмитрия Лаптева, и относящемся к Северо-Американской плите. Пре-эемский холодный период (>200 до 130 тыс. лет назад) разделяется здесь на сменяющиеся стадиальные и межстадиальные этапы. Соответствующие им толщи состоят из льдонасыщенных отложений с мощными сингенетическими полигонально-жильными льдами (древний Ледовый Комплекс) и мало льдистыми лессовидными отложениями, формировавшимися в пойменной обстановке. В следующий период потепления, соответствующий эемскому межледниковью, происходило интенсивное протаивание отложений древнего Ледового Комплекса. Формировались мощные псевдоморфозы по ледяным жилам и термокарстовые котловины, которые заполнялись как субаэральными, так и субаквальными осадками. Основанная на палинологических данных реконструкция климата показывает, что летние температуры во время этого межледниковья были не менее чем на 4-5 °C выше современных [Andreev et al., 2004]. Результаты изучения растительных макроостатков свидетельствуют о том, что летние температуры были даже на 10 °C выше, чем в настоящее время [Kienast et al., 2007]. Характер растительности отражает существование открытых ландшафтов тундро-степного типа в начале эемского времени, кустарниковой тундры во время климатического оптимума, и тундровых ландшафтов в его конце, перед переходом к следующему стадиалу. Во время ранне-вислинского оледенения характерными процессами в регионе пролива Дмитрия Лаптевых было накопление лессовидных отложений на обширных пойменных пространствах с неглубокими водоемами и скудным растительным покровом. Иные результаты дали исследования, проведенные к западу от краевой зоны Северо-Американской плиты в береговых районах центральной и западной части моря Лаптевых. Четвертичные отложения начали формироваться здесь не раньше, чем 100 тыс. лет назад [Schirrmeister et al., 2008]. В ранне-вислинское время характерными элементами палеоландшафтов были обширные флювиальные равнины перед низкогорными цепями. Содержащиеся здесь в отложениях относительно редкие биоиндикаторы указывают на существование ландшафтов тундро-степного типа в период их образования.

В ходе детального исследования наиболее изученной части Срединно-Атлантического хребта (САХ) в интервале 0 80° с.ш., включающего сопоставление петрологических и геохимических параметров магматизма, данных спутниковой альтиметрии, сейсмологии, глубинной томографии и поверхности геоида, была установлена устойчивая корреляция перечисленных параметров вдоль его современной осевой зоны. Доказано сосуществование здесь илюмовых (ПБ) и спрединговых (СБ) ассоциаций базальтов, формирующихся в условиях двух принципиально различных геодинамических обстановок. Распределение этих ассоциаций в пространстве хребта согласуется с его тектоно-магматической сегментацией и соответствует корреляции петрологических и геофизических параметров. Полученные результаты стимулировали попытку реконструкции тектоно-магматических уловий формирования литосферы Атлантики в историческом аспекте путем использования данных об изменчивости гравитационного поля вдоль изохронных профилей, совмещенных с линейными магнитными аномалиями. В этом аспекте исследована часть площади Атлантического океана в интервале 15 40° с.ш. Здесь вдоль САХ граница между ПБ и СБ проходит вблизи 30° с.ш., что соответствует южному окончанию Азорского мегаилюма. Вдоль пар (западной и восточной) 5, 13, 21 и 30 линейных магнитных аномалий по данным [Sandwell and Smith, 1997| были построены изохронные профили значений аномалии Фая с разрешением 2 дуговые минуты. Детальное сопоставление пар изохронных профилей с профилем вдоль оси хребта позволяет предположить следующее: 1) Часть литосферы между разломами Кейн и Атлантис в течение последних 65 млн лет формировалась в условиях устойчивого спрединга практически вне влияния наложенных тектонических или магматических процессов. 2) Регионы, соответствующие провинциям ПБ и СБ в пределах исследуемой площади, существовали не менее 67 млн лет. 3) Нарушение симметрии гравитационного поля по обе стороны от оси хребта, вызванное наложенными магматическими или тектоническими событиями не может быть датировано по палеомагнитным данным. 4) Исходя из допущения о том, что корреляция петрологических и геофизических параметров, доказанная для современных событий вдоль оси САХ, сохранялась 67 млн лет, можно предположить, что за этот период времени геодинамическая обстановка, соответствующая условиям формирования Азорского мегаплюма, мигрировала на юг от 41° до 30° с.ш. со скоростью около 18 мм/год.

Анализ генезиса фауны и флоры региона в четвертичное время, начатый в предыдущем сообщении (Завьялов и др., 2002 а), продолжим на примере голоцена, с которым связаны окончательные этапы формирования населения позвоночных животных севера Нижнего Поволжья. В это время на фоне некоторого ослабления континентальности климата формируется облик лесостепи, близкий к современному: на большей части региона доминируют луговые степи и островные мелколиственные леса. Одновременно начинается процесс насыщения фауны области видами западных широколиственных лесов, который не прекращается и сегодня и наглядно иллюстрируется на примере проникновения в пределы саратовского Правобережья среднего дятла (Завьялов и др., 1996), черного дрозда и белобровика (Завьялов, Табачишин, 1997). В составе этой фауны нет эндемичных форм, и она имеет большое сходство с населением птиц Западной Европы. Проникновение в мелколиственную лесостепь Нижнего Поволжья в то же время некоторых видов восточно-сибирского комплекса оказалось неперспективным, и они были вынуждены либо совсем покинуть пределы изучаемого региона, либо встречаются здесь на локальных и незначительных по площади участках с низкой численностью. Показательным в этом отношении может являться динамика ареала дубровника, который до сих пор претерпевает определенные изменения. Среди относительно молодых элементов степной фауны, проникших на север Нижнего Поволжья и в Волго-Уральское междуречье, вероятно, не ранее нижнего антропогена, можно также назвать малую поганку, балобана, лесного и рогатого жаворонков, каменкуплясунью, черноголового чекана, серого сорокопута, соловьиную широкохвостку, тонкоклювую, индийскую, садовую и тростниковую камышевок, пустынную славку, желчную и тростниковую овсянок. Прежде чем продолжить разговор о структуре населения позвоночных животных региона в голоценовую эпоху уместно высказать несколько замечаний относительно современной периодизации постледникового времени, основанной на смене спектров древесной пыльцы в профиле почв и принятой нами в данной работе. Вслед за М.И. Нейштадтом (1957, 1965) вся эпоха подразделена нами на ранний (7.7 – 9.8 тыс. лет), средний (2.5 – 7.7) и поздний (от настоящего времени до 2.5) голоцен. Первый из выделенных временных отрезков, очевидно, соответствует бореальному и пребореальному климатическим периодам схемы Блитта – Сернандера, второй – охватывает атлантический и суббореальный, а поздний голоцен синхронизируется с субатлантическим периодом. Схемы периодизации голоцена по палеоботаническим и археологическим данным, созданные в последующий период (Нейштадт, 1983, цит. по: Смирнова, Турубанова, 2002), предполагают выделение также древнего голоцена (9.8 – 12.0 тыс. лет), который синхронизируется с субарктическим климатическим периодом (табл. 1). Современные схемы периодизации предполагают уточнение главным образом лишь нижней границы древнего голоцена и ограничивают ее обычно 10.3 тыс. лет (Зубаков, 1986).

Ингулецкое месторождение относится к Лихмановскому (Ингулецкому) железорудному району, занимающему крайнюю южную позицию в составе Криворожского бассейна. На севере он по серии субширотных разломов граничит с Южным железорудным районом Кривбасса (рис. 1). Продуктивной толщей района является Лихмановская железорудная полоса, в южной части которой в зоне замыкания Лихмановской синклинали расположено Ингулецкое месторождение магнетитовых кварцитов. К северу от него вдоль всего простирания Лихмановской полосы протянулась цепочка относительно мелких месторождений богатых и бедных гематитовых и магнетитовых руд. Большинство месторождений богатых руд отработано карьерами и шахтами. Месторождение разрабатывается Ингулецким горнообогатительным комбинатом (ИнГОКом) – одним из крупнейших предприятий по добыче и обогащению бедных магнетитовых руд. Общая длина Ингулецкого месторождения 5,3 км, ширина – от 0,5 до 1,3 км [1, 4-6, 16, 17]. Одной из характерных черт геологического строения месторождения является погружение шарнира Лихмановской синклинали и в ее составе продуктивной толщи месторождения в северном направлении. В этом же направления на протяжении всех 50 лет эксплуатации месторождения происходит развитие карьера ИнГОКа. В состав продуктивной толщи месторождения входят 5 железистых горизонтов (от второго до шестого) саксаганской свиты, которые в разрезе свиты чередуются с 4 (от третьего до шестого) сланцевыми горизонтами (рис. 2). В верхних частях разрезов всех стратиграфических горизонтов проявлены гипергенные изменения железистых кварцитов и сланцев. Выветривание является геологическим процессом, который завершает формирование современного строения и состава железорудной толщи месторождения. Кора выветривания железистых горизонтов представлена мартитжелезнослюдковыми, железнослюдко-мартитовыми, мартитовыми, дисперсногематит-мартитовыми и мартит-дисперсногематитовыми кварцитами. Общее содержание железа в составе гематитовых кварцитов в среднем около 35 мас.%, что близко к соответствующему показателю магнетитовых кварцитов. Это свидетельствует о слабой подвижности железа в процессе выветривания железистых пород. Кора выветривания сланцевых горизонтов сложена мартит-кварцдисперсногематитовыми, кварц-дисперсногематитовыми, каолиниткварц-дисперсногематитовыми сланцами. В верхних зонах коры выветривания как железистых, так и сланцевых горизонтов породообразующими минералами являются также гетит и дисперсный гетит, в нижних – реликтовые магнетит и силикаты (куммингтонит, хлорит, биотит, альмандин и др.). Основным полезным ископаемым Ингулецкого месторождения являются бедные магнетитовые руды (магнетитовые кварциты), из которых с использованием технологии «мокрой» магнитной сепарации производят железорудный концентрат. Но на протяжении последних 10 лет активно изучается возможность использования бедных гематитовых руд (гематитовых кварцитов) в качестве сырья для производства гематитового концентрата. Максимальная мощность коры выветривания пород пятого и шестого железистых горизонтов обусловила выбор их в качестве основной минерально-сырьевой базы для производства гематитового концентрата.