Подземная гидромеханика — наука о движении естественных жидкостей и газов в их природных резервуарах — является сравнительно молодой дисциплиной. Ее приложения к задачам фильтрации воды под основаниями гидротехнических сооружений разработаьы главным образом трудами Н.Е.Жуковского, Н.Н.Павловского и их учениками и последователями. Подземная гидромеханика в приложении к задачам других областей техники—нефтяной, газовой, горной—создана за последние 25 лет трудами Л.С.Лейбензона и его школы.

В настоящее время имеется ряд монографий, посвященных этим приложениям теории фильтрации—-книги Л. С. Лейбен-зона 1), В. Н.Щелкачева а) и М.Маскета 8 ).Настоящая работа является дальнейшим развитием исследований указанных выше учёных, а также некоторым обобщением курса лекций, читаемых автором в течение ряда лет в Московском нефтяном институте. Она содержит основные результаты исследований, связанных с пракгическими задачами и выполненных автором в Институте механики Академии Наук СССР и Московском  нефтяном институте в период 1941—1947 гг.

В среднеазиатском регионе расположены 5 государств: Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан, в которых проживает более 50 миллионов человек. В то же время плотность населения сильно различается в разных районах - самая высокая плотность населения наблюдается в Узбекистане (около 100 человек на 1 кв. км), а самая низкая - в Казахстане (менее 2 человек на 1 кв. км). Биоразнообразие региона отличается большим богатством, здесь зарегистрировано огромное количество эндемичных видов, родов и даже семейств животных и растений, особенно в горных областях. В связи с этим роль особоохраняемых природных территорий (ООПТ) является необычайно важной в сохранении регионального биологического разнообразия, особенно в районах высокой плотности проживания местного населения. К сожалению, в настоящее время в регионе почти отсутствует доступная информации о региональных ООПТ и имеет место совсем слабая популяризация этих природоохранных территорий. К концу советского периода региональная система ООПТ была почти построена в соответствие с теоретическими представлениями того периода. До 1992 года среднеазиатско-казахстанские охраняемые природные территории входили в состав существующей системы ООПТ СССР, которая была научно обоснована и создана на единой законодательной основе; до сих пор эта система признается одной из лучших в мире. В последние 15 лет после развала Советского Союза все страны региона пережили или все еще переживают экономический спад, который нанес урон существовавшей системе ООПТ. Сокращение финансирования привело к сокращению штатов ООПТ и закрытию многих научных исследований, связанных с охраной природы. В последние годы некоторые страны уже смогли преодолеть кризис и приступили к развитию своей национальной системы охраняемых природных территорий. В регионе Средней Азии и Казахстана охраняемые природные территории занимают менее 10% всей территории. Всемирный Конгресс природных парков (2003, Дурбан, ЮАР) признал, что современная информация о состоянии ООПТ среднеазиатско-казахстанского региона является очень ограниченной, что мешает эффективному управлению этими территориями. Региональные члены Международного Союза Охраны Природы (МСОП) в связи с неблагополучной ситуацией, связанной с недоступностью информации об ООПТ большинства стран региона, определили направить усилия по исправлению создавшегося положения в качестве одного из главных приоритетов региональной программы МСОП д|ля стран Западной, Средней Азии и Северной Африки (IUCN-WESCANA). Проведенный в рамках этой программы проект был направлен на изучение современного состояния и оценки эффективности управления заповедниками всего среднеазиатско-казахстанского региона, а также создание сети экспертов МСОП по охраняемым природным территориям региона. Во время выполнения проекта вся необходимая современная информация по заповедникам региона была собрана и проанализирована экспертами. Результатом такой работы стала публикация всех материалов на специально созданном веб-сайте по заповедникам региона и сети экспертов, а также издание наиболее полезной информации, касающейся особенностей биоразнообразия заповедников. Анализ всей собранной информации показал общие проблемы для всех заповедников региона: слабое финансирование из-за экономических потрясений, связанных с переходным периодом экономик среднеазиатских стран; большинство территорий ООПТ слишком малы для воспроизводства жизнеспособных популяций многих видов растений и животных (фрагментация ООПТ); некоторые естественные экосистемы региона не включены в сеть охраняемых территорий; бачьшинсгву крупных видов млекопигающих и пгиц необходимы более обширные территории и экологические коридоры для передвижения на другие участки, в зависимости от времени года; не завершен первый этап инвенгаризации флоры, фауны и сообществ во многих заповедниках региона; проблемы межведомственной координации при управлении системой ООПТ и частая смена ведомственной.

Более чем шестилетний период жизни В.И. Вернадского с 20 января 1935 г. по 16 июля 1941 г., который отражен в двух очередных книгах этого издания, был сложным, полным противоречий в истории СССР. Рост научнотехнического потенциала, экономического могущества страны, вовлечение всех народов многонационального государства в строительство нового общества, достижения в сфере культуры, пафос созидания, независимость и международный престиж СССР, с одной стороны, и монополия коммунистической партии в политической структуре общества, идеологический диктат, низкий жизненный уровень большинства населения, массовые репрессии, с другой, знаменательные черты этого времени. Особая ценность дневников В.И. Вернадского в широте охвата переживаемых страной событий. 6 декабря 1939 г. В.И. Вернадский в письме академику А.Н. Баху подчеркивал: «Для меня дисциплина моей жизни организовать свою жизнь так, чтобы наибольшее время отдавать моей научной работе»1. Материалы данного издания яркое подтверждение этой позиции В.И. Вернадского. Почти каждая запись в дневниках начинается с характеристики сюжетов, связанных с научной и научноорганизационной деятельностью ученого. В размышлениях Вернадского большое место занимает вера в могущество науки, в ее преобразующую роль, убежденность в том, что распространение знаний повлияет на социальные отношения в обществе. Записи свидетельствуют об огромном разнообразии его научных интересов, фундаментальности представлений о состоянии различных научных школ в нашей стране и за ее пределами. Вернадский предстает перед читателем как ученыйэнциклопедист. Его волнуют проблемы геохимии, биогеохимии, метеофизики, почвоведения, радиологии, радиогеологии, гидрологии, вечной мерзлоты и др. В дневниках заметки, штрихи, отражающие позицию Вернадского в отношении проблемы урана, источника атомной энергии. Его мысль и перо касаются событий не только в сфере естественнонаучных знаний, но и в области гуманитарных наук, а записи отражают широту и глубину его философских интересов, характеризуя ситуацию, сложившуюся на философском фронте в стране в эти годы. В этот период Вернадский директор Биогеохимической лаборатории, председатель Комитета по метеоритам, директор Радиевого института, вицепрезидент Московского общества испытателей природы. Последовательные действия Вернадского направлены на восстановление структур, осуществлявших исследования по истории науки области, которую он обогатил своими трудами и в которой заложил основы для развития новых научных направлений. И не случайно он становится председателем временной комиссии по восстановлению Института истории науки. В его дневниках немало заметок, касающихся деятельности АН СССР в новой ситуации, когда она была лишена автономии. Вернадский пишет о достижениях и недостатках в работе Академии, атмосфере в этом учреждении, механизме выборов, кандидатурах в члены Академии и т.д. Ряд записей отражает взгляды Вернадского на борьбу между Т.Д. Лысенко и Н.И. Вавиловым, а точнее (по определению Вернадского), «гонение на Н.И. Вавилова» (13 марта 1938 г.). Вместе с Н.Д. Зелинским и А Д. Архангельским Вернадский поднимает вопрос о восстановлении геологического образования в Московском университете и возвращении университету соответствующих институтов. Тема состояния геологии и минералогии в Московском университете постоянно проходит через его записи 30х годов.

Книга написана учеными географического и биолого-химического факультетов Удмуртского госуниверситета в рамках выполнения конкурсного научно-исследовательского проекта, организованного Удмуртской республиканской общественной организацией «Союз научных и инженерных общественных отделений. В основу легли данные, полученные во время полевых экспедиционных исследований авторов на территории района, а также фондовые материалы Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды УР, Госкомитета по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды УР, ОАО «Удмуртгипрозем», руководству которых выражаем огромную благодарность и признательность. Книга будет интересна и полезна не только жителям района, но и специалистам сельского и лесного хозяйства, природоохранных служб и широкому кругу читателей, интересующимся познанием родного края. Учителя биологии и географии смогут опираться на книгу как на учебное пособие при преподавании соответствующих дисциплин в школе. Уважаемые читатели, дорогие земляки! Вы раскрыли книгу, которая очень подробно и досконально поведает об уникальной и неповторимой природе, её экологическом состоянии и здоровье населения Селтинского района. Нехватка научно-популярной краеведческой литературы – повсеместная беда не только Удмуртии, но и России в целом. Из учебников географии и биологии, а также благодаря появлению в последние годы прекрасных телефильмов, мы хорошо знаем природу Амазонии или Сахары, а вот кто и как живет в соседнем лесу, что представляют собой «реликтовые дюны», где находится самая высокая вершина врайоне – этого мы почти вовсе не знаем. Предлагаемая вам книга поможет восполнить пробел в недостатке природоведческой литературы, посвященной родному краю. Здесь дается полное описание всех компонентов ландшафта – от геологического строения и рельефа до почвеннорастительного покрова и животного мира. Первая глава начинается с «глубинногеологического анализа», важного для понимания ландшафта, поскольку большинство читателей имеют о нем неполное представление. Здесь они найдут сведения о стратиграфии коренных пород, тектонике, генезисе четвертичных отложений и полезных ископаемых района. Рельеф – каркас природы, на нем держатся и отражаются различные ее явления. В этом разделе дается детальная характеристика основных форм рельефа района, современных рельефообразующих процессов, приводится схема геоморфологического районирования. Не менее важный компонент, помогающий постигать современное состояние природы (ландшафта), - климат территории. Он определяет режимы испарения и стока рек, условия почвообразования, распространения флор.

Книга посвящена изложению принципиальных основ нового направления в познании особенностей проявления эндогенных месторождений — нелинейной металлогении. В работе рассматривается сложный характер взаимоотношений рудных месторождений со структурами земной коры п связь некоторых из них с глубинными, мантийными оболочками Земли, являющимися источниками специализированных рудоносных магм и рудного вещества. Характеризуются отдельные группы «мантийных» месторождении. Предложена модель параллельного проявления рудных процессов и земной коре.

Вопросы нелинейной металлогении рассматриваются на основе новых данных по рудным провинциям Востока СССР и Тихоокеанского  сегмента

Земли.

Книга рассчитана на широкий круг специалистов, занимающихся изучением рудных месторождений и металлогенией; она представляет значительный интерес для исследователей в области геохимии и региональной геологии, студентов и преподавателей геологических вузов.

Вопросы стратиграфии палеогена – неогена Приморья отличаются повышенной сложностью во многом из-за отсутствия морских составляющих в коррелятных отложениях, а также территориальной разобщенности отдельных звеньев общего разреза при значительном их сходстве как по литологическому облику, так и по составу соответствующих палеофлор. Названные объективные причины во многом определяют значительные расхождения между сложившимися теоретическими представлениями, отраженными в последовательном ряду региональных стратиграфических схем палеоген-неогенового комплекса, и практической стратиграфией, разрабатываемой в процессе геолого-съемочных работ. К настоящему времени эти несоответствия достигли критических значений. Без снятия наиболее острых из них дальнейшие перспективы развития стратиграфии третичной∗ составляющей кайнозоя региона выглядят довольно неопределенными. Основная цель данной работы заключается в разработке нового варианта стратиграфической схемы палеогена – неогена Приморья, как базы для легенд к геологическим картам различного масштаба и как основы для выявления закономерностей формирования соответствующих образований при последующих исследованиях. При этом решались следующие задачи: а) уточнение существующей классификации палеоген-неогеновых седиментационных бассейнов региона с внесением необходимых изменений в схему районирования территории; б) типификация как известных, так и новых региональных стратиграфических горизонтов с литологической и палеофлористической характеристикой их стратотипических разрезов; в) увязка существующих теоретических представлений по лито- и фитостратиграфии палеогена – неогена с фактическим материалом, полученным в последние десятилетия. Представленная работа носит комплексный характер. Решение поставленных задач базируется в основном на геологических и палеоботанических материалах, полученных авторами при участии в геолого-съемочных и тематических работах в составе структурных подразделений Приморского геологического объединения в период 1973–97 гг., и на результатах более поздних исследований авторов в составе лаборатории региональной геологии и тектоники и лаборатории стратиграфии кайнозоя ДВГИ ДВО РАН. Фактический материал включает передокументацию и комплексное опробование керна буровых скважин, а также геологическое описание и опробование основных разрезов палеоген-неогеновых отложений как в естественных обнажениях, так и в горных выработках (рис. 1). Палеоботаническая составляющая основана на результатах выполненного авторами изучения коллекций макро- и микрофитофоссилий (≈6000 экземпляров отпечатков листьев, облиственных побегов, плодов и семян, более 700 образцов для палеопалинологического анализа) из основных разрезов палеоген-неогеновых отложений Приморья. Кроме того, использованы данные диатомового анализа, полученные другими палеоботаниками, по материалам первого автора данной работы. Наконец привлекаются результаты радиоизотопного датирования (трековый метод), полученные также по материалам первого автора. Главный методический принцип, использованный авторами при решении поставленных задач, заключается в комплексности исследований и по возможности непротиворечивой увязке результатов, полученных разными методами. Основное внимание при этом уделялось комплексному изучению типовых разрезов региональных и местных стратонов.

Впервые обобщены многочисленные данные по палеоэкологии растений, ее предмет и задачи охарактеризованы с точки зрения общей теории систем. Показано значение принципа актуализма в палеоэкологии. В тафономической части книги рассмотрены все стадии захоронения, палеогеографическая обстановка и их влияние на состав тафоценозов. Дана классификация захоронений и тафоценозов. Изложены основные приемы реставрации и реконструкции формы роста вымерших растений, приспособлений вегетативной и репродуктивной сферы. Рассмотрены закономерности эволюции жизненной формы. Последняя часть посвящена методам реконструкции растительности, сингенезу и его факторам (климат, эдафические условия, рельеф, деятельность человека), значению палеоэкологии для палеофитогеографии и стратиграфии.В былые времена только мыслители масштаба Леонардо да Винчи могли распознать в окаменелостях остатки некогда живых организмов. Сейчас это привилегия каждого, но мы не всегда ею пользуемся. Практически окаменелости нередко еще классифицируют и применяют в стратиграфии как предметы, которые никогда не были живыми. Ясно, что при таком подходе значительная часть информации, заключенной в окаменелостях, остается неиспользованной. Умение увидеть за окаменелостью живой организм со всеми его запросами —это и есть палеоэкология. Когда мы задаемся вопросом об условиях образования породы с окаменелостями, пытаемся определить пределы межрегиональной корреляции по тем или иным руководящим формам, восстанавливаем ныне утраченные связи между континентами или представляем современное население планеты и самих себя как результат естественного отбора в древних экосистемах,— мы обращаемся к палеоэкологии. Отсюда следует, что палеоэкология — увлекательная наука, и остается лишь удивляться, почему так мало специалистов-палеоэкологов. Причина, вероятно, заключается в том, что палеоэкология слишком тесно связана с палеонтологической систематикой. Палеоэколог, не занимающийся систематикой, по выражению Эгера, снимает сливки с добытого большим трудом молока (Ager, 1963), а Уиттингтон еще решительнее говорит о паразитических наклонностях палеоэколога,, пользующегося чужими определениями (Wittington, 1964). Но главное, конечно, не в этической стороне дела. Чтобы судить о функции, нужно хорошо изучить форму. Стало быть, палеоэкологу не обойтись без того интимного знакомства с морфологией вымерших организмов, которое можно приобрести лишь занимаясь систематикой. Не зная слабых мест системы и условности многих классификационных решений, он рискует пойти по пути ложных сопоставлений и ошибиться в выборе актуалистической модели для своих реконструкций. Иначе говоря, он должен быть систематиком, а систематика — настолько трудоемкое дело, что оставляет мало времени для чего-либо другого. Так и получается, что палеоэкология становится не основным, а побочным занятием. Палеозоолог-систематик, как правило, занимается одной группой фауны, и для изучения древних сообществ, состоящих из разных групп, ему приходится кооперироваться с другими специалистами. Палеоботаник в этом отношении находится в выигрышном положении, так как обычно работает над всеми группами, составляющими данную флору. Таким образом, палеоботанику легче перейти к синэкологическому исследованию, чем палеозоологу. Между тем имеется несколько сводок по палеоэкологии, написанных палеозоологами, и ни одной — палеоботаником. Правда, многие общие установки и методы здесь совпадают. Книги И. А. Ефремова (1950), Р. Ф. Геккера (1957), Эгера (Ager, 1963), несомненно, полезны и для палеоэколога, занимающегося растениями.

Книга посвящена изучению происхождения осадочных толщ. Большое внимание уделено истории и современному состоянию понятия «фация». Дается обзор современных отложений, возникших в разных физико-географических условиях: на поверхности суши, на морском дне и в переходных областях. Для каждой группы отложений приводятся геологические примеры и указываются характерные полезные ископаемые. Рассматриваются связи между тектоническими движениями, структурами земной коры и фациями. Указываются методы обработки и обобщения результатов генетического изучения фаций и составления фациальных и палеогеографических карт. Учебное пособие предназначается для студентов геологических специальностей университетов и ряда специальностей географических факультетов. Представляет интерес для геологов, изучающих осадочные породы и связанные с ними полезные ископаемые. Слово фация происходит от латинского facies. Буквально оно означает—лицо, облик. В геологии это слово впервые употребил около 300 лет тому назад датский ученый Н. Стено. Он обозначил так пачки слоев в изученном им районе Флоренции. То, что теперь называется стратиграфическим горизонтом, у него было «фацией». В таком смысле этот термин не укоренился. Основоположником современного понимания термина «фация » справедливо считают швейцарского геолога А. Грессли (A. Gressly). В первой половине XIX в. он занимался изучением Юрских гор в Швейцарии и заметил, что в отложениях каждого стратиграфического горизонта, если его прослеживать от места к месту, можно увидеть изменения петрографического состава слагающих этот горизонт пород и находящихся в них органических остатков. Например, там, где горизонт сложен известняками, в 'нем заключены разнообразные оранизмы — кораллы, иглокожие, мшанки, устрицы и многие другие, там, где известняки сменяются глинистыми породами, в нем присутствует однообразная фауна (рис. 1). Такие наблюдения шли вразрез с господствовавшими в то время представлениями о том, что одновозрастные отложения везде должны иметь одинаковый петрографический состав и содержать одинаковые органические остатки. Однако для Юрских гор подмеченные изменения оказались настолько обычными, что Грессли применил даже новый для того времени метод полевых исследований: кроме изучения и описания вертикальных разрезов, он прослеживал каждый стратиграфический горизонт как можно дальше в горизонтальном направлении, улавливая все изменения его петрографического состава и заключенных в нем окаменелостей.

Начиная со 2-й сессии Международного геологического конгресса (МГК, Болонья, 1882), академик А. П. Карпинский был активным организатором и участником работ комиссий по составлению геологических карт. Его статья «Опыт систематизации унифицированных графических обозначений в геологии», написанная в связи с нуждами мировой геологической картографии, получила вторую премию, и в итоге на 2-й сессии МГК раскраска систем мезозоя и кайнозоя была утверждена по А. П. Карпинскому. Он также стоял у истоков создания первых глобальных стратиграфических шкал, поэтому на научных чтениях, посвященных его памяти, мы обращаемся к этой теме. Так, в 2005 г. А. И. Жамойда сделал исчерпывающий обзор проблемы становления и состояния Международной стратиграфической шкалы (МСШ-2004). В предлагаемом вашему вниманию докладе будет рассмотрена последняя версия МСШ-2008, подготовленная к 33-й сессии МГК. Для справки следует упомянуть, что в качестве стандартных шкал для межрегиональной корреляции до 70-х годов прошлого столетия использовались в основном различные последовательности или комбинации различных последовательностей западноевропейских, британских, для кембрия — сибирских региональных ярусов. С конца 70-х годов по настоящее время в СССР — России в качестве стратиграфического стандарта принята Общая стратиграфическая шкала (ОСШ), утвержденная Межведомственным стратиграфическим комитетом (МСК) РФ. Она является обязательной при создании Государственных геологических карт масштабного ряда от 1: 50 000 до 1 : 1 000 000. ОСШ постоянно уточняется и совершенствуется по мере накопления новых данных, а в последнее десятилетие — также в связи с разработкой МСШ. На сегодня в ней отражены те нововведения глобальной шкалы, которые мы можем принять и использовать на нашей территории. Идея разработки согласованной и формально утверждаемой МСШ возникла вскоре после организации Международного союза геологических наук (МСГН), Международной комиссии по стратиграфии (МКС) и ее подкомиссий.

Посвящена изложению современного состояния исследований и расчетов процессов водообмена в болотных ландшафтах в их естественном состоянии и в связи с преобразованием их и охраной природных комплексов. Большое внимание уделено вопросам исследования прямых и обратных связей в процессах развития растительного покрова, торфонакопления и формирования болотных систем с гидроклиматическими факторами внешней среды. Дается теория гидрологического расчета устойчивости болотных и озерно-болотных систем, излагаются ход и результаты расчета пределов изменений естественных и искусственных параметров внешней среды, при которых болотные системы являются устойчивыми или распадаются. Рассчитана на гидрологов, гидрофизиков, мелиораторов.
The monograph describes up-to-date research and computation of water exchange in swamped areas under natural conditions and as a result of their improvement and conservation of the environment. Much attention is paid to the problems of the studying direct and reverse relationships between the development of the top cover, peat storage and swamp systems and hydroclimatic factors of the environment. A theory is given for the hydrological computation of the stability of swamp and lake—swamp systems; variations and computation results are presented concerning the limits of the change of natural and cultural parameters of the environment which provide the stability or decay of swamp systems. The monograph is intended for hydrologists, meliorators, hydrophysicists, hydraulic engineers and geographers.